Hetalia - Теория насилия.

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Hetalia - Теория насилия. » Эпоха мелких войн. » Акт второй "Предложение от которого нельзя отказаться..."


Акт второй "Предложение от которого нельзя отказаться..."

Сообщений 1 страница 5 из 5

1

Время:  декабрь 1525
Место: Королевская резиденция, Мадрид, Испания
Историческая составляющая:
Франциск I томится в плену, а король Испании Карл V не желает его отпускать. Как никак, Испании очень важно, чтобы Франция ослабла и стала зависимой от ее милосердия.
Участники: Франция и Испания

Продолжение эпизода " Акт первый "Шах и мат" "

Отредактировано Испания (2012-10-26 00:30:06)

0

2

- Доброе утро, монсир!
- Какое к чертям доброе, Франсуа! Выглядишь неважно. Хех. Как подстреленный лось.
- Не успел опохмелиться, монсир. Вы тоже, кстати, выглядите слегка... хворающим.
Франц грохнулся в кресло и посмотрел на короля, сидящего напротив. Сидеть в плену было скучно, иных развлечений кроме пьянствования и шахмат, не было, из окна открывался живописный вид на стада кур, бродящих под стенами Альказара (петухи регулярно не давали спать по утрам, когда только-только добрел до постели) и на стада солдат, пинающих кур.
- Значит, самое время поправить здоровье. - Возле стола мигом образовался кувшин с пивом и две кружки. - На чем мы остановились? Ты вчера меня обшельмил, теперь моя очередь.
- На что играем?
- На щелбан.
Спустя полчаса оба противника были в приподнятом настроении и выглядели куда живее, чем раньше. Посуда на полу размножалась в геометрической прогрессии.
- Подставляй лоб, Франц.
- Мммм?
- Я же вижу, голова уже не болит. Давай, король выиграл.
С большой неохотой и скрипом блондин перегнулся через доску и стоически выдержал тычок в лоб, после чего свалился обратно в кресло. Грудь по-прежнему болела, туго стянутая льняными бинтами.
- Как ты думаешь, какие у нас шансы выбраться отсюда?
- Я бы сказал, неплохие. Насколько я догадываюсь, матушка уже действует, и действует решительно.
Последовала пауза, сопровождаемая звоном кружек и стуком шахматных фигур об доску - всё начиналось по-новой.
- Кстати, - король взъерошил каштановые кудри и посмотрел на тезку. - Что ты думаешь  об Испанце?
- Жадина.
- Хозяйственный.
- Фанатик.
- Все мы не без этого, Папа Римский в союзниках никому не мешал.
- Садист. - Франц все еще был в обиде за Павию в частности и за Италию в целом. К тому же, упоминание о Папе его сильно нервировало.
- Боец с характером.
- Не понимаю, - настрожился блондин, - ты к чему ведешь?
- К тому, дорогой Франц, что противников надо уважать. Сам видишь, к чему приводит переоценка сил.
- Пфф, - фыркнул француз, потеряв бдительность, - кто бы говорил, монсир.
- Не хами королю. Так вот...нам в любом случае придется подписывать перемирие. Временное, естественно.
Франц не обратил на эту фразу особого внимания. Мир так мир, вполне логично и закономерно. Иногда случаются неприятности, но на далеко идущие планы они все равно не повлияют.

+1

3

Схватка при Павии дала возможность Испании в который раз утвердить свою репутацию «Непобедимой и сильной» державы. Армада во всю «свирепствовала» на море, земли Италии отошли к победителям, колониальная политика уже приносила свои плоды, а король Франциск I с малым двором, состоящим из преданных его персоне людей, томился в плену. Карл V объединивший под своим началом Антонио и немцев, все торговался с французами. Казалось, те ни во что не ставили своего правителя и старались «занизить» его стоимость. Каждый день начинался с оценки пленника и заканчивался этой темой. Немецкие братья могли говорить лишь об этом, а идальго было тошно.
С той схватки прошло много времени, а он ни разу не навестил пленника. После битвы, огненная кровь мужчины остыла и он утратил интерес к поверженному. Он не собирался издеваться или же заставлять работать на себя, Антонио был счастлив от того, что выиграл у Бонафуа и тот находится в его власти. Власть?! Кому то обязательно ввергнуть побежденных в гиену огненную, чтобы наконец почувствовать этот сладостный вкус победы, а кому-то, например, его соседям хочется немного попинать побежденного. А как же, германцы слишком холодные и дикие, и чтобы возбудится им жизненно важно подвесить врага под потолок или же заковать в цепи. Самым неистовым, по мнению идальго, был Гилберт, ему нравилось ходить далеко на север и злить славян. Побежденные Италии ввергали в скуку, они вели себя слишком …. тихо и не сопротивлялись, посему лишний раз подходить к братьям желания не возникало.
«Пусть уж лучше общаются друг с другом и убираются, коль для другого не приспособлены.»
Испанцу оказалось достаточно простого знания, что Франциск живет в его доме и не может покидать пределы покоев, отведенных французскому королю.
«Мой.»
Так всегда мысленно называл красивого белокурого мужчину Антонио. Тем не менее посягать на «честь» он не спешил, но его воображение услужливо показывало идальго, что он мог сотворить с врагом, там, на поле боя, при Павии. Картинки безусловно ему понравились, но без хорошего повода, он отказывался потворствовать своим желаниям.
«Надо будет его навестить. Я так давно его не видел и не слышал, но зато я могу ощущать его. Он мой.»
Каждый раз, после отхода ко сну обещал себе Карьедо и не исполнял задуманного. Но, сегодня, он услышал о том, что немцы все таки пришли к какому-то решению о цене, и французская сторона оказалась не против.
«Скорее бы его на волю, он ведь снова захочет побороться, а вот это я с радостью.»
Мысль о «предстоящем союзе» так же согревала, хотелось проверить французскую выдержку, как никак это королю придется сочетаться браком с сестрой короля, хуаной весьма строгих нравов, а Бонафуа станет его партнером. Эта мысль веселила и в то же время, это могло стать благовидным предлогом для воплощения некоторых идей Антонио. Но он не представлял, как такой сильный игрок, как Франция сможет отказаться от доминирования.
«Никак. Он вновь рассердится и мы вновь будем воевать, я снова прижму его к земле и после….»
От сих мыслей стало жарко, и идальго поспешил «порадовать» своего пленника. Стража, дежурившая у входа в покои, отошла от прохода и Карьедо вошел внутрь.
«И кто говорил, об ужасных условиях?! Это покои, которые до Франциска занимала мать короля. Родерих был зол, все же король пленник, а условия расточительные. Но, Антонио не пожелал ничего слушать.»
«Где ты?»
Идальго прошел в гостиную и наконец получил возможность узреть своего драгоценного пленника.
«Мой.»
Хотелось опрокинуть его на землю и еще раз пережить те сладкие мгновения, но испанец опасался, что враг уступит, и тем самым «предаст» сам себя.
- Как поживаешь, мой nino?! Слышал, тебе и королю не здоровилось?! Что приключилось?! Я могу позвать королевского лекаря, если будет такая необходимость. К сожалению, мой Карл занят делами, и не может посетить своего друга. Но я с ним поговорю. Хочешь услышать новости?!

+1

4

К тому времени, как Антонио появился в покоях, оба Франциска успели обсудить условия мирного договора. Договор выглядел, мягко говоря, неаппетитно.

- Бургундию вам? - Вопрошал Бонфуа. - Фландрию? Артуа? Италию? Вы их возделывали?  Почему я должен унижаться перед равным по силе?

Досаде не было предела. Новость же о том, что король должен жениться, оглушила Франца, хотя ничего неожиданного в ней не было.
- Франциск! - Упрашивал Бонфуа.  - Ты уже один раз попробовал. Хватит! Ты слишком молод! Я слишком молод! Тридцать один год - не повод! Да и наследник есть.
Плен и женитьба входили в десятку самых  гнусных вещей, которые могли случиться в жизни, причем неизвестно, что из этого было хуже.

Увещевания не возымели действия. Франц залпом осушил кружку, сел рядом с королем и принялся ожесточенно думать.
- Насчёт того, что потеряно всё, кроме жизни и чести, это ты погорячился, - заметил француз. - За честь придётся заступаться. Есть идеи, кто может в этом помочь?
Естественно, первым делом на ум пришел Папа Римский, который, как и положено Папе, любил ставить зарвавшихся гордецов в угол.
Вторым действующим лицом был Артур. Лично тягаться с Испанией он не хотел и не видел смысла. А вот оказать посильную помощь мог. Как-нибудь исподтишка. Чтобы не разоблачили.
"Союзник, растак его", - подумал Франц, - "хоть бы определился со своим вероисповеданием и своими монархами".
Еще подвизался Венециано. Этот милый мальчик простодушно согласился бы поучаствовать в любой заварушке, пообещай ему побольше пасты, вечное уважение и возможность общаться с девушками после десяти вечера. Как известно, с имперцами особо не забалуешь: упал-отжался, вымыл пол, по звонку - отбой. При мысли о немецкой дисциплине Бонфуа только ухмыльнулся.

Они бы и дальше продолжили увлекательное занятие по выработке плана мести, но Его Величество почувствовал себя неважно и ушёл отсыпаться, а на пороге нарисовался никто иной, как Антонио собственной персоной.
При виде безупречно породистой испанской морды Франциск покраснел, но не от смущения, а от злобы - и на себя, и на хозяина замка. Сначала Каррьедо наглеет и претендует на господство в Европе, потом любезничает, как ни в чем не бывало, при этом умудряясь выглядеть так эффектно, что хочется удавиться от вожделения.
- Здравствуй, Антонио. - Он откинул с лица длинную челку и посмотрел на Испанца шальным взглядом, но без вызова. - Франциск болен. Полагаю, долгое заточение не пошло ему на пользу. Плюс отказ императора встретиться с ним... Прошу тебя - уговори своего упрямца увидеться с собратом.
В остальном, что касается нашего пребывания здесь - все хорошо. Благодарю за заботу, -  он едва заметно улыбнулся. - И от свежих сплетен не откажусь.

Отредактировано Франция (2012-10-27 22:41:27)

+1

5


Вы здесь » Hetalia - Теория насилия. » Эпоха мелких войн. » Акт второй "Предложение от которого нельзя отказаться..."